Виталий Мануковский

Из размышлений о поиске себя, о становлении собственной личности всегда вытекает маленьким ручейком тема «ничегонеделания». Ручеек этот растет, растет, становится в итоге широкой, мощной и бурной рекой. Потому что, протекая, захватывает и поднимает массу вопросов — самооценки, сравнения с другими, «тварь я дрожащая или — ?», «быть или не быть?» и так далее.

Ничегонеделание или, другими словами «лежание на диване» — это некое состояние, без которого поиска себя не бывает. И каждый, кто столкнулся с кризисом личности, кризисом жизни, любой кризисной ситуацией, рано или поздно приходит к своему «дивану». И ложится на него. И лежит.

Это можно воспринимать метафорически, но в итоге это имеет и физическое воплощение. Человек реально перестает шевелиться, куда-то бежать, что-то делать. Он и не хочет и не может, и эти два варианта — мочь и хотеть — смывают в растущий ручей целый утесище — проблему «Так я не хочу или не могу? И если не могу, то как смочь? И если не хочу, не урод ли я? А может, мне просто это кажется?»

В это время, конечно же, попытки «встать с дивана» предпринимаются, да еще какие! Никогда до этого момента, пожалуй, не существовало в жизни этого человека такого сильного стимула и такой мощной мотивации, как в тот момент, когда он вдруг срывался с дивана (оставляем кавычки за ненадобностью) и бежал доказывать самому себе, что с диваном у него нет ничего общего!

Тут мы видим подоплеку возникновения дивана и закулисье отказа от действий. Оказывается, внутри сидит некто или нечто, заставлявшее человека считать себя недостаточно деятельным, активным, предприимчивым, инициативным, самостоятельным! Заставлявшее много лет, с самого детства. Боязнь дивана была всегда, и вот этот страх исполнился — диван стал реальностью. Вот ты и пришел, дружище, вот твое место. Вот ты кто — немощный, неспособный, слабый.

А ведь именно этот момент — момент зрелости. Когда личность, доселе сопротивлявшаяся тайно или позволявшая себе небольшие и порицаемые самим собой «бунты на корабле», наконец выходит на поле боя, объявляя, по сути, войну этому внутреннему погонщику, этому запугивателю, этому дураку напыщенному, этому миру теней, шепчущему ему «ты не такой и всегда был не таким, какой кошмар!»

До момента «Да, я не такой, и это прекрасно!», до момента осознания или начала осознания своей исключительности еще далеко. Это только объявление войны.

Как кажется — вынужденное.

Всегда кажется так, что ты жил-жил, и вот какая-то неведомая сила вдруг толкает тебя, да и на какой бой? Ты ведь лежишь на диване!

Но пока далеко до осознания, что тому, кого заставляли делать, побороть это можно только не-деланием. Оттого полем боя будет именно диван — место, где нужно сделать самое трудное — отстоять себя именно в пассивном сопротивлении.

Тут в бурный поток вливается еще один поток братский — Кристаллизации Своих Желаний (о нем в другой раз). Но он должен влиться здесь именно потому, что он объясняет механизм возникновения дивана: нельзя делать, пока твердо не уверен, что хочешь делать это.

Тут наблюдательный ум может увидеть, что речи о «можешь делать» не идет. Не идет, потому что именно вот эта потенция, это «могу» зачастую и является причиной срывов и даже бегства и даже окончательного отказа от своего дивана. Ведь могу же! Значит, бежать есть куда.

«Долежать» до «хочу» выходит далеко не у всех, но только это и будет победой в битве «на диване». С двумя ценнейшими в жизни трофеями — пониманием кто ты есть и четким видением своих желаний и устремлений, чистым от чужого, навязанного, случайного, лишнего и вредного.